Управление мировоззрением. Развитый социализм, зре - Страница 109

109

Примечание. А ведь при социализме все это было отлично отлажено, отраслевая и межотраслевая кооперация играли очень важную роль в инновационных процессах, самые последние достижения науки и техники открыто публиковались и были доступны всем работникам. В любой момент можно было совершенно бесплатно проконсультироваться у самых высоких специалистов по любой технической проблеме.

Кроме того, будущему «хозяину» нужно было следить за текущими проблемами производства, поставок, кадрами и всем этим эффективно управлять. Мой ответ на эти вопросы был такой – никакой принципиальной разницы между наемниками частной фирмы и служащими государственного предприятия нет, а значит, и нет невесть откуда берущегося «второго» дыхания у исполнителя и связанного с ним неожиданного появления в обществе дополнительных материальных благ. На самом массовом – низшем исполнительском уровне форма собственности предприятия, как и наличие или отсутствие в обществе свободного рынка с конкурентной борьбой, вообще никак не отражается. Как в плановом, так и в рыночном хозяйстве здесь царит обычное нормирование труда. Что же касается эффективности управления современным наукоемким производством, то для меня было очевидным, что справиться с этой задачей шансов у частного лица нет никаких, будь это лицо хоть трижды Леонардо да Винчи. «Хозяин», в конечном счете, будет вынужден нанимать все тех же специалистов и платить им все ту же зарплату по договору найма (смотри ответ на первый вопрос). Далее я добавлял, что, скорее всего, «хозяин», удачно ухватив какой-нибудь прибыльный химзавод, тут же передоверит свое дело менеджерам, поскольку сам ничего ни в производстве, ни в маркетинге не смыслит. Все же свое свободное время – 360 дней в году – он будет посвящать катанию своих подружек на яхте вокруг Канарских островов. Такое положение вещей в нашем недавнем обществе равных тружеников не будет способствовать появлению героического трудового энтузиазма у тех же менеджеров его фирмы даже в том случае, если к ним попадет парочка акций родного предприятия, на курс и дивиденды от которых их непосредственная работа оказывает минимальное влияние. Мои дискуссии с приверженцами «хозяйской руки», начинаясь в условиях комнатной температуры, раскаляли затем воздух до плазменных температур; я терял знакомых и даже друзей, но вразумительных ответов я так и не услышал.

Прошло время и поставило все на свои места. В частных руках в России оказалось более 80 % производства, а социалистические показатели производительности труда так и остались недостижимыми. Сосредоточив в своих руках невообразимые состояния, выплачивая своим рабочим гроши, «хозяева» не создали ни одного нового производства, зато до последней капли истощили все даром доставшиеся им основные производственные фонды бывшего СССР. Никакой инновационной, исследовательской деятельности за все последние 15 лет не велось – все отраслевые НИИ были проданы, сотрудники разогнаны, архивы, из которых предварительно были изъяты и за гроши переданы иностранным фирмам все интересовавшие их исследования и разработки, были беспощадно выброшены на помойку, а престижные здания распроданы неизвестно кому. Как-то в середине 90-х я оказался в одном купе вагона поезда с представителем цветущего сырьевого бизнеса – с нефтеперегонщиком северной нефти. Выслушав мои поздравления и пожелания вроде того, что «качать вам не перекачать», он усмехнулся и сообщил, что нефть они качают с самым минимальным давлением уже не по трубам, а по изоляционной обмотке, оставшейся от них, поскольку трубы сами уже давно съедены нефтяным песочком. От передачи промышленности в частные руки бывшим народным хозяйством СССР получены действительно ошеломляющие результаты, но только с отрицательным знаком. То, ради чего «реформы» якобы замышлялись – свободный рынок с честной конкуренцией и саморегуляцией, – реально сегодня существует только на стихийных колхозных базарчиках, в среде торговцев редиской. Но самая горькая правда заключается в том, что эти базарчики великолепно себя чувствовали и при социализме, когда еще была жива могучая индустрия СССР. Единственная отрасль, насколько я могу судить, что-то сохранившая и даже прибавившая в своем развитии – это пищевая, и то благодаря закупкам импортного оборудования. Собственный пищемаш уничтожен при этом полностью. Иногда мне приходится встречать моих бывших оппонентов, но торжества победителя я никогда не испытывал.

Практический опыт против диванной философии

Несколько позже моих горячих споров со сторонниками тотального рынка и частной собственности я с удивлением обнаружил, что Гайдар также согласен с тем, что крупные частные компании мало чем отличаются от таких же государственных. Вот что он пишет по этому поводу в уже упоминавшейся работе:

«Произошла кейнсианская эволюция – государство на Западе стало куда активнее вмешиваться в экономику, во многих странах были национализированы целые отрасли экономики. Возникли гигантские, супермощные транснациональные компании. Как правило, они не принадлежат кому-то персонально, «хозяина» нет. Это акционерные общества без контрольного пакета в чьих-либо руках (разве что в руках другого такого же безличного гиганта). Фактически это министерства (а мощность многих из них намного превышает финансовую и технологическую мощность любого российского министерства, скажем). Казалось бы, здесь речь идет о бюрократических монстрах, которые на годы вперед планируют свою деятельность, где бесчисленные чиновники-управленцы чувствуют себя достаточно отчужденно от «дела», заинтересованы брать взятки и саботировать все нововведения, т. е. о полных аналогах советских министерств (ленинских монополий). Отчасти так оно, несомненно, и есть. Еще в 30-е годы министр внутренних дел США Г. Л. Иккес заявлял: «Всякий большой бизнес – это бюрократия»»

109