Управление мировоззрением. Развитый социализм, зре - Страница 91

Из воспоминаний студентки начала XX века (журнал «Былое» 1926/1991), бодро шагавшей вместе с товарищами на демонстрацию протеста против какой-то пьесы, которой никто из них не читал, но которую их любимая «либеральная» газета жестоко раскритиковала.

«Ни я лично и никто из моих знакомых пьесы этой не читал и никогда в глаза не видел. Можно поручиться, что в таком же положении были если не все, то почти все, принимавшие участие в демонстрации. Да, по правде сказать, никто из нас вовсе и не стремился достать пьесу и познакомиться с ней…»

И то правда, зачем стремиться к истине, когда так приятно гневно протестуя неизвестно против чего, устроить праздник непослушания и не вставать в этот день в 6-30 утра, чтобы записывать занудные лекции или стоять у станка. Благоразумные мысли при таком настрое толпы отметаются сразу и беспощадно. Потом появился в тех же либеральных газетах лозунг: «нельзя преодолеть пропасть в два прыжка». Зачем в нее вообще прыгать, если ты стоишь обеими ногами на твердой почве и под тобой ничего не горит, а над тобою не каплет? Но такого вопроса никто себе не задавал, и «реформы» беспрепятственно перешли к следующему, грабительскому этапу. Как известно, гиперинфляция лишила всех людей всех их сбережений, а предприятия – оборотных фондов. При этом остаточная балансовая стоимость предприятий оставалась в ценах развитого социализма, т. е. предприятия в этот момент не стоили и тысячной доли своей настоящей цены – вот тогда-то и настал великий приватизационный пир, разделивший в узком кругу все богатства страны.

Все это происходило среди бела дня, на глазах всего народа, но он, по своему обыкновению, безмолвствовал. К великому сожалению, безмолвствовали и его самые высококультурные и высокообразованные представители – действительные члены Академии наук, ученые с мировыми именами. Вместо того чтобы занять активную гражданскую позицию и разоблачать творящееся в стране беззаконие, всемирно известные академики или стрелялись, как В. Нечай, но большинство во всем потакали властям. Я знаю только два примера мужественной гражданской позиции академиков, это Д. С. Львов и Ж. И. Алферов, которые не предавали интересов простых людей и не променяли любовь к родине и к своему народу на собственное спокойное благополучие.

Из всего сказанного в этой части книги автоматически вытекает четвертый вывод. Ни «перестройка», ни «реформы» не только не выполнили своих целей, но и не являлись таковыми. Акции, названные таким образом, на самом деле ставили своей целью разрушение СССР, уничтожение его исправно работавшей социально-экономической системы, лишение его народов национальной независимости, превращение страны, богатой природными и трудовыми ресурсами, в сырьевой придаток. Под нескончаемые разглагольствования о демократии все важнейшие для страны решения проводились незаконно, против воли народа. При этом вероломно нарушались даже собственные слова и клятвенные заверения. Так, например, в качестве высшей ценности «реформ» была провозглашена «святая неприкосновенность» частной собственности, и первое, что сделали «реформаторы» – это конфисковали у всего населения последние сбережения. Приватизация была вопиющим беззаконным актом, так как проводилась не на основании законов, разработанных и утвержденных в установленном Конституцией порядке, а осуществлялась в основном по постановлениям правительства и указам президента. Счетная палата, проверявшая в 2004 году законность приватизации 140 предприятий, пришла к выводу:

«…ни одно из 140 проверенных предприятий не перешло в частную собственность в соответствии с законом. Будь то нефтяные гиганты «Лукойл», «Сургутнефтегаз», ЮКОС, лидер металлургии «Норильский никель» или другие крупные российские концерны – благодаря инсайдерским сделкам все они попали в руки олигархов по бросовым ценам».

Даже те сверхльготные возможности, которые обеспечили «младореформаторы» для новоявленных нуворишей, были им слишком обременительны, и они сплошь и рядом нарушали правила игры, для того чтобы бесплатно заполучить неслыханные состояния. Фактически, по отношению к самым доходным, привлекательным объектам общенародной собственности применялась не приватизация, а революционная экспроприация, реквизиция в пользу узкого круга лиц. Неудивительно, что подготовленный аудиторами Счетной палаты доклад вскоре где-то затерялся в правительственных кабинетах.

Как-то Горбачев привел слова бывшего премьера Госсовета Китая Чжоу Эн Лая о значении французской революции. Китайский лидер на вопрос дотошных французских журналистов о влиянии французской революции на ход мировой истории и, в частности, на Китай с достоинством ответил: «Еще рано подводить итоги». Остроумной репликой мудрый китаец ушел от сложного и многопланового ответа на этот вопрос. Но Горбачев обеими руками ухватился за эту мысль. Разглагольствуя о «важном» всемирно-историческом значении перестройки, он тщательно избегает простого перечисления ее конкретных результатов, перенося окончательное подведение ее итогов на столетия вперед. Ничего не скажешь, ловкий трюк. Действительно, достижения работников искусств, как правило, лучше всего могут оценить потомки, подвергая жестокой проверке временем их работу. Но вот деятельность политиков должны оценивать современники, иначе пропадает необходимое условие сохранения оперативной и достоверной обратной связи – обязательного элемента любой управляющей системы. Без обратной связи политик превращается в бесконтрольного и безответственного деятеля с неограниченными возможностями. В таком варианте устройства политической системы преобладающей становится старая установка: «После нас хоть потоп!». Поэтому самой актуальной задачей для народа, желающего достойной жизни для себя и своих потомков, является задача обеспечения оперативного контроля за деятельностью властных политических фигур. Вот мнение американского экономиста Джеймса Гэлбрейта о российских «реформах» и о необходимости своевременной оценки государственной политики: