Управление мировоззрением. Развитый социализм, зре - Страница 138

138

Строго говоря, для проведения настоящего, объективного исследования конкретной эпохи нужно воздержаться от скоропалительных суждений и оценок тех или иных явлений и политических деятелей. Нужно, прежде всего как можно глубже окунуться в реальную атмосферу того времени, всем сознанием прочувствовать ее дух и точно выяснить ситуацию, в которой действовали тогда политические лидеры. А ситуация в Европе в то время сильно отличалась от идиллической картинки, которую сегодня массово изображают «демократически» ориентированные писаки и повторяющие их сказочники из Голливуда. Европа тогда почти вся состояла из больших и маленьких диктаторских режимов, начиная от Португалии и Испании и кончая теми же прибалтийскими государствами, которых не смущало использование всех доступных средств насилия. Например, Польша не посчитала для себя зазорным и не постеснялась присвоить кусочек Татр и промышленной Силезии, отнятый у соседки Чехословакии, когда Англия и Франция отдали суверенную страну на растерзание Гитлеру подписанием мюнхенских соглашений. Немного раньше, в марте 1938 года, Польша, по примеру своего «старшего брата» и опираясь на его поддержку, хотела осуществить польский аншлюс в отношении суверенной Литвы. Польша готовилась к агрессии против Литвы под лозунгом: «Вперед на Ковно!», и только активное вмешательство СССР и Франции спасло тогда Литву от интервенции. Образно говоря, если бы Христос, проживай он в Европе в 30-х годах, обратился бы ко всем странам с таким призывом: «Кто без греха – пусть первый бросит в СССР камень!», то абсолютно точно, что не только камень, но и пушинка не угрожала бы тогда Советскому Союзу. Даже Великобритания, не раз указывавшая Гитлеру и Сталину на невозможность оказания давления на прессу в демократической стране, совершенно спокойно расстреливала с помощью своих колониальных войск мирных жителей своих колоний, если они имели неосторожность собраться на улице для обсуждения своего рабского положения. Свободная пресса, как правило, совершенно свободно помалкивала в таких случаях.

В отличие от англичан, для народов СССР расширение границ на запад было острой жизненной потребностью. Легко можно себе представить, что стало бы с СССР и со всей Европой, начни Гитлер свою внезапную агрессию против СССР не из Мемеля – Клайпеды, а из Нарвы. Уверенно можно сказать, что уже через день танки вермахта катились бы по Невскому проспекту, постреливая на ходу ради развлечения в статуи великих русских полководцев и во всевозможные симпатичные башенки. Падение «колыбели революции» в первые же дни войны вызвало бы мощнейший шок и полностью деморализовало армию и население, разом уничтожило всякую надежду на возможность оказания врагу достойного сопротивления. Этот моральный слом вызвал бы катастрофу, в сравнении с которой потеря мощного северного промышленно-оборонного центра значила очень мало. Вполне возможно предположить, что встреча союзников состоялась бы уже в следующем году, а не в 45-м; и происходила бы она не на Эльбе, а где-нибудь на Ганге; и встречались бы там не советские и американские солдаты, а армии гитлеровской Германии и милитаристской Японии. Нетрудно себе также представить, как бы выглядела сегодня Европа, да и весь мир, очутись они на долгое время в крепких лапах тысячелетнего Третьего рейха.

22 июня 1941 договор с Германией, включая секретные протоколы, был вероломно нарушен Германией и, соответственно, с этого момента полностью утратил свою силу, прекратил свое действие и существование. Он стал ничего не значащей бумажкой для нормальных людей в нормальное время и на дальнейшее развитие событий в принципе не мог оказать никакого влияния, как прошлогодняя программа телепередач. Уже во время войны он был надежно погребен под Ялтинскими, Потсдамскими соглашениями и позже окончательно похоронен Хельсинским заключительным актом. Но вдруг, во время «перестройки» пожелтевшие архивные документы были извлечены из архивов на свет божий для исполнения еще одной зловещей акции. Ветхие страницы, с подписями политических деятелей прошлого, вдруг сыграли роль детонатора в начавшемся процессе распада СССР и послужили причиной предъявления претензий к «старшему брату» бывшими «младшими братьями и сестрами».

Забыв историю своего появления на карте мира, забыв и то, что долгая жизнь по соседству и тем более совместная жизнь без любви неизбежно влекут за собой издержки и обиды, они потребовали от России компенсацию за годы совместной жизни. Их память стала работать отчетливо избирательно. Они старались не вспоминать, кто и как сделал Ригу промышленно развитым городом, третьим в царской России, они забыли, на чьи деньги и кто им построил Новоталлинский порт и подарил все приписанные к нему суда, да и много еще чего они забыли. Но, конечно же, не материальная сторона главная в этих спорах.

Мне довольно часто приходилось бывать в командировках в разных городах Союза, и я всегда старался посетить при этом местные историко-краеведческие музеи. Так вот, при посещении такого музея в славном городе Орле я сделал для себя ошеломляющее открытие. До той поры я считал, что «латышскими стрелками» назывался небольшой отряд отчаянных головорезов из Прибалтики, неизвестно по каким причинам очень преданных делу революции и лично товарищу Ленину. Причем преданных до такой степени, что им ничего не стоило разогнать Учредительное собрание и расстрелять из пулеметов мирную демонстрацию в его поддержку. А до этого, в первые дни Октября, они грудью встали на защиту Петрограда, преградив путь в столицу верным Временному правительству частям. Служа верой и правдой Ленину и Троцкому, они успешно подавляли восстания рабочих и крестьян, недовольных узурпацией всей власти в стране партией большевиков. Теперь же, согласно документам, представленным в экспозиции орловского музея, оказалось, что в решающей схватке красных с Деникиным, в срыве его плана наступления на Москву и в последующем поражении Белой армии главную роль сыграли латышская и эстонская дивизии. Не отряды, не бригады, а целые дивизии! Прав оказался царский генерал П. Г. Курлов, категорически возразивший в 1915 году генералу Алексееву на его запрос о возможности формирования отдельных латышских полков. Мудрый военачальник и государственный деятель, набравший свой первый горький опыт общения с революционерами в годы подавления первой русской революции, немало испытавший и много переживший при выполнении непростой задачи по успокоению русского народа, ясно предвидел, какими осложнениями грозит российскому государству формирование воинских частей по национальному признаку. Не окажись этих латышских формирований под рукой Ленина в октябре 1917 года, не расстреляй они Учредительное собрание, не одержи они победу над Деникиным под Орлом, кто знает, куда бы нас привела история. Может быть, не было бы Гражданской войны, ужасов расказачивания и раскулачивания, голодомора и никто бы никогда не узнал ни о коллективизации, ни о культе личности, ни о ГУЛАГе. И уж наверняка не было бы пакта и секретных протоколов с Гитлером, потому что главным пунктом программы Деникина была единая и неделимая Россия, включающая в себя и прибалтийские страны. Независимость в деникинской программе предусматривалась только для Польши и Финляндии.

138