Управление мировоззрением. Развитый социализм, зре - Страница 94

…Если бы потребовалось истинное определение парламента, надлежало бы сказать, что парламент есть учреждение, служащее для удовлетворения личного честолюбия и тщеславия и личных интересов представителей».

«При демократическом образе правления правителями становятся ловкие подбиратели голосов, с своими сторонниками, механики, искусно орудующие закулисными пружинами, которые приводят в движение кукол на арене демократических выборов. Люди этого рода выступают с громкими речами о равенстве, но в сущности любой деспот или военный диктатор в таком же, как и они, отношении господства к гражданам, составляющим народ».

В небольших по объему статьях мудрый русский человек еще в конце Х1Хвека точно представил практически все до сего дня существующие недостатки политического устройства современных демократических обществ. 100 лет спустя, в 1990 году Солженицын, предлагая свой план «обустройства» России, предостерегает российское общество от тех же самых «болячек»:

«С. Л. Франк: И при демократии властвует меньшинство. И В. В. Розанов: Демократия – это способ, с помощью которого хорошо организованное меньшинство управляет неорганизованным большинством.

В самом деле, гибкая, хорошо приработанная демократия умеет лишить силы протесты простых людей, не дать им звучного выхода. /…/ Сегодня и из самой старинной в мире демократии, швейцарской, раздается тревожное предупреждение (Ганс Штауб), что важные решения принимаются в анонимных и неконтролируемых местах, где-то за кулисами, под влиянием групп давления, лоббистов».

«Соперничество партий искажает народную волю. Принцип партийности уже подавляет личность и роль ее, всякая партия есть упрощение и огрубление личности. У человека – взгляды, а у партии – идеология».

Примечание. Интересно, что Солженицын уверенно называет Швейцарию страной старейшей в мире демократии, в то время как тамошние женщины получили избирательные права на государственном уровне только в 1971 году – уже после выхода песни Леннона, а в отдельных кантонах – только в 1991 году, уже после написания Солженицыным его работы. То есть половина взрослого населения страны не имела права избирать и быть избранной. Очень своеобразное, специфическое представление о демократии вообще и о правах женщин в частности.

В развитых странах Запада подводные рифы парламентаризма, на которые указывали наши мыслители, частично сглаживаются, во-первых, высокой политической культурой населения, основанной на гигантском демократическом жизненном опыте многих поколений, научившихся уважительно и гармонично сочетать индивидуальные и общие интересы малознакомых и вообще незнакомых между собой индивидов; во-вторых, наличием многих хорошо развитых и давно укрепившихся в обществе независимых гражданских институтов, уравновешивающих систему власти. Одним словом, западные демократии располагают давно устоявшимся, зрелым гражданским обществом.

Ничего подобного Россия ни в конце XIX, ни в конце XX века не имела. Тем не менее ее руководство конца XX века отважилось слепо и бездумно копировать все атрибуты западного образа жизни, в том числе и устройство демократической системы. Тщательно, в мелочах повторив увлекательное шоу президентских, парламентских и прочих выборов, выстрелив в небо фонтаны ярких фейерверков на предвыборных рекламных кампаниях, Россия в результате ни на йоту не приблизилась к истинному народовластию. А вот все недостатки парламентской демократии, о которых предупреждал сто лет назад Победоносцев, после механического перенесения на российскую почву многократно умножились и зацвели пышным цветом. Именно поэтому публичные думские спектакли с показушной «строгой критикой» народными представителями министров ни коим образом не мешают ни тем ни другим открыто, практически на глазах у всего населения направлять «денежные потоки» в интересующем их лично направлении. Все уже привыкли к этой, вполне легальной растащиловке, называя ее невинным словечком «лоббирование интересов». То же, с еще большим размахом и соответственно большим цинизмом происходит на местном уровне. Никого не интересуют многомиллионные и многомиллиардные состояния депутатов, министров, губернаторов и мэров, дружно борющихся с невиданной и якобы «невидимой» коррупцией, насквозь поразившей практически все российские управляющие структуры. А в то же время на демократическом Западе, послужившим прототипом для выстраивания «нового российского общества», даже самое скромное сочетание высоким должностным лицом «приятного с полезным» – использование служебного положения в корыстных целях ведет к немедленной отставке. Например, министр обороны Германии Шарпинг, возвращаясь из служебной командировки на транспортном военном самолете, между делом посетил свою любимую, поджидавшую его на одном из теплых пляжей Средиземного моря. Результат последовал незамедлительно – отстранение от дел и отставка.

Предостережения Победоносцева о гибельности пути подражательства западному парламентаризму и всему демократическому устройству оправдались в случае с Россией на все 100 %. Ни одно из российских правительств 90-х годов, в разы опустивших уровень жизни населения, не отчиталось о «проделанной работе»; никто не понес заслуженного наказания за создание в стране «черного рынка», перекрывшего по объему государственный бюджет; за безнаказанное разворовывание государственных средств; за бесконтрольный ежегодный вывоз из страны десятков миллиардов долларов и за конечный результат этого беспредела – за деградацию и вымирание населения.